Дедушка Николай Алексеевич Некрасов «Раз у отца, в кабинете, Саша портрет увидал, Изображен на портрете Был молодой генерал. «Кто это? – спрашивал Саша. – Кто?..» – Это дедушка твой…» Николай Некрасов Дедушка Посвящается З-н-ч-е I Раз у отца, в кабинете, Саша портрет увидал, Изображен на портрете Был молодой генерал. «Кто это? – спрашивал Саша. — Кто?..» – Это дедушка твой. — И отвернулся папаша, Низко поник головой. «Что же не вижу его я?» Папа ни слова в ответ. Внук, перед дедушкой стоя, Зорко глядит на портрет: «Папа, чего ты вздыхаешь? Умер он… жив? говори!» – Вырастешь, Саша, узнаешь. — «То-то… ты скажешь, смотри!.. II «Дедушку знаешь, мамаша?» — Матери сын говорит. – Знаю, – и за руку Саша Маму к портрету тащит, Мама идет против воли. «Ты мне скажи про него, Мама! недобрый он, что ли, Что я не вижу его? Ну, дорогая! ну, сделай Милость, скажи что-нибудь!» – Нет, он и добрый и смелый, Только несчастный. – На грудь Голову скрыла мамаша, Тяжко вздыхает, дрожит — И зарыдала… А Саша Зорко на деда глядит: «Что же ты, мама, рыдаешь, Слова не хочешь сказать!» – Вырастешь, Саша, узнаешь. Лучше пойдем-ка гулять… — III В доме тревога большая. Счастливы, светлы лицом, Заново дом убирая, Шепчутся мама с отцом. Как весела их беседа! Сын подмечает, молчит. – Скоро увидишь ты деда! — Саше отец говорит… Дедушкой только и бредит Саша, – не может уснуть: «Что же он долго не едет?..» – Друг мой! Далек ему путь! — Саша тоскливо вздыхает, Думает: «Что за ответ!» Вот наконец приезжает Этот таинственный дед. IV Все, уж давно поджидая, Встретили старого вдруг… Благословил он, рыдая, Дом, и семейство, и слуг, Пыль отряхнул у порога, С шеи торжественно снял Образ распятого Бога И, покрестившись, сказал: – Днесь я со всем примирился, Что потерпел на веку!.. — Сын пред отцом преклонился, Ноги омыл старику; Белые кудри чесала Дедушке Сашина мать, Гладила их, целовала, Сашу звала целовать. Правой рукою мамашу Дед обхватил, а другой Гладил румяного Сашу: – Экой красавчик какой! — Дедушку пристальным взглядом Саша рассматривал, – вдруг Слезы у мальчика градом Хлынули, к дедушке внук Кинулся: «Дедушка! где ты Жил-пропадал столько лет? Где же твои эполеты, Что не в мундир ты одет? Что на ноге ты скрываешь? Ранена, что ли, рука?..» – Вырастешь, Саша, узнаешь. Ну, поцелуй старика!.. — V Повеселел, оживился, Радостью дышит весь дом. С дедушкой Саша сдружился, Вечно гуляют вдвоем. Ходят лугами, лесами, Рвут васильки среди нив; Дедушка древен годами, Но еще бодр и красив, Зубы у дедушки целы, Поступь, осанка тверда, Кудри пушисты и белы, Как серебро борода; Строен, высокого роста, Но как младенец глядит, Как-то апостольски-просто, Ровно всегда говорит… VI Выйдут на берег покатый К русской великой реке — Свищет кулик вороватый, Тысячи лап на песке; Барку ведут бечевою, Чу, бурлаков голоса! Ровная гладь за рекою — Нивы, покосы, леса. Легкой прохладою дует С медленных, дремлющих вод… Дедушка землю целует, Плачет – и тихо поет… «Дедушка! что ты роняешь Крупные слезы, как град?..» – Вырастешь, Саша, узнаешь! Ты не печалься – я рад… VII Рад я, что вижу картину, Милую с детства глазам. Глянь-ка на эту равнину — И полюби ее сам! Две-три усадьбы дворянских, Двадцать Господних церквей, Сто деревенек крестьянских Как на ладони на ней! У лесу стадо пасется — Жаль, что скотинка мелка; Песенка где-то поется — Жаль – неисходно горька! Ропот: «Подайте же руку Бедным крестьянам скорей!» Тысячелетнюю муку, Саша, ты слышишь ли в ней?.. Надо, чтоб были здоровы Овцы и лошади их, Надо, чтоб были коровы Толще московских купчих, — Будет и в песне отрада Вместо унынья и мук. Надо ли? – «Дедушка, надо!» – То-то! попомни же, внук!.. — VIII Озими пышному всходу, Каждому цветику рад, Дедушка хвалит природу, Гладит крестьянских ребят. Первое дело у деда Потолковать с мужиком, Тянется долго беседа, Дедушка скажет потом: «Скоро вам будет не трудно, Будете вольный народ!» И улыбнется так чудно, Радостью весь расцветет. Радость его разделяя, Прыгало сердце у всех. То-то улыбка святая! То-то пленительный смех! IX – Скоро дадут им свободу, — Внуку старик замечал. — Только и нужно народу. Чудо я, Саша, видал: Горсточку русских сослали В страшную глушь, за раскол. Волю да землю им дали; Год незаметно прошел — Едут туда комиссары, Глядь – уж деревня стоит, Риги, сараи, амбары! В кузнице молот стучит, Мельницу выстроят скоро. Уж запаслись мужики Зверем из темного бора, Рыбой из вольной реки. Вновь через год побывали, Новое чудо нашли: Жители хлеб собирали С прежде бесплодной земли. Дома одни лишь ребята Да здоровенные псы, Гуси кричат, поросята Тычут в корыто носы… X Так постепенно в полвека Вырос огромный посад — Воля и труд человека Дивные дивы творят! Всё принялось, раздобрело! Сколько там, Саша, свиней, Перед селением бело На полверсты от гусей; Как там возделаны нивы, Как там обильны стада! Высокорослы, красивы Жители, бодры всегда, Видно – ведется копейка! Бабу там холит мужик: В праздник на ней душегрейка — Из соболей воротник! XI Дети до возраста в неге, Конь хоть сейчас на завод, В кованой, прочной телеге Сотню пудов увезет… Сыты там кони-то, сыты, Каждый там сыто живет, Тесом там избы-то крыты, Ну уж зато и народ! Взросшие в нравах суровых, Сами творят они суд, Рекрутов ставят здоровых, Трезво и честно живут, Подати платят до срока, Только ты им не мешай. — «Где ж та деревня?» – Далеко, Имя ей «Тарбагатай», Страшная глушь, за Байкалом… Так-то, голубчик ты мой, Ты еще в возрасте малом, Вспомнишь, как будешь большой… XII Ну… а покуда подумай, То ли ты видишь кругом: Вот он, наш пахарь угрюмый, С темным, убитым лицом, — Лапти, лохмотья, шапчонка, Рваная сбруя; едва Тянет косулю клячонка, С голоду еле жива! Голоден труженик вечный, Голоден тоже, божусь! Эй! отдохни-ко, сердечный! Я за тебя потружусь! — Глянул крестьянин с испугом, Барину плуг уступил, Дедушка долго за плугом, Пот отирая, ходил; Саша за ним торопился, Не успевал догонять: «Дедушка! где научился Ты так отлично пахать? Точно мужик, управляешь Плугом, а был генерал!» – Вырастешь, Саша, узнаешь, Как я работником стал! XIII Зрелище бедствий народных Невыносимо, мой друг; Счастье умов благородных — Видеть довольство вокруг. Нынче полегче народу: Стих, притаился в тени Барин, прослышав свободу… Ну а как в наши-то дни! …………………. Словно как омут, усадьбу Каждый мужик объезжал. Помню ужасную свадьбу, — Поп уже кольца менял, Да на беду помолиться В церковь помещик зашел: «Кто им позволил жениться? Стой!» – и к попу подошел… Остановилось венчанье! С барином шутка плоха — Отдал наглец приказанье В рекруты сдать жениха, В девичью – бедную Грушу! И не перечил никто!.. Кто же имеющий душу Мог это вынести?.. кто?.. XIV Впрочем, не то еще было! И не одни господа, Сок из народа давила Подлых подьячих орда, Что ни чиновник – стяжатель, С целью добычи в поход Вышел… а кто неприятель? Войско, казна и народ! Всем доставалось исправно. Стачка, порука кругом: Смелые грабили явно, Трусы тащили тайком. Непроницаемой ночи Мрак над страною висел… Видел – имеющий очи И за отчизну болел. Стоны рабов заглушая Лестью да свистом бичей, Хищников алчная стая Гибель готовила ей… XV Солнце не вечно сияет, Счастье не вечно везет: Каждой стране наступает Рано иль поздно черед, Где не покорность тупая — Дружная сила нужна; Грянет беда роковая — Скажется мигом страна. Единодушье и разум Всюду дадут торжество, Да не придут они разом, Вдруг не создашь ничего, — Красноречивым воззваньем Не разогреешь рабов, Не озаришь пониманьем Темных и грубых умов. Поздно! Народ угнетенный Глух перед общей бедой. Горе стране разоренной! Горе стране отсталой!.. Войско одно – не защита. Да ведь и войско, дитя, Было в то время забито, Лямку тянуло кряхтя… — XVI Дедушка кстати солдата Встретил, вином угостил, Поцеловавши как брата, Ласково с ним говорил: – Нынче вам служба не бремя — Кротко начальство теперь… Ну а как в наше-то время! Что ни начальник, то зверь! Душу вколачивать в пятки Правилом было тогда. Как ни трудись, недостатки Сыщет начальник всегда: «Есть в маршировке старанье, Стойка исправна совсем, Только заметно дыханье…» Слышишь ли?.. дышат зачем! XVII А недоволен парадом, Ругань польется рекой, Зубы посыплются градом, Порет, гоняет сквозь строй! С пеною у? рта обрыщет Весь перепуганный полк, Жертв покрупнее приищет Остервенившийся волк: «Франтики! подлые души! Под караулом сгною!» Слушал – имеющий уши, Думушку думал свою. Брань пострашней караула, Пуль и картечи страшней… Кто же, в ком честь не уснула, Кто примирился бы с ней?.. — «Дедушка! ты вспоминаешь Страшное что-то?.. скажи!» – Вырастешь, Саша, узнаешь, Честью всегда дорожи… Взрослые люди – не дети, Трус, кто сторицей не мстит. Помни, что нету на свете Неотразимых обид!.. — XVIII Дед замолчал и уныло Голову свесил на грудь. – Мало ли, друг мой, что было!.. Лучше пойдем отдохнуть. — Отдых недолог у деда — Жить он не мог без труда: Гряды копал до обеда, Переплетал иногда; Вечером шилом, иголкой Что-нибудь бойко тачал, Песней печальной и долгой Дедушка труд сокращал. Внук не проронит ни звука, Не отойдет от стола: Новой загадкой для внука Дедова песня была… XIX Пел он о славном походе И о великой борьбе; Пел о свободном народе И о народе-рабе; Пел о пустынях безлюдных И о железных цепях; Пел о красавицах чудных С ангельской лаской в очах; Пел он об их увяданье В дикой, далекой глуши И о чудесном влиянье Любящей женской души… О Трубецкой и Волконской Дедушка пел – и вздыхал, Пел – и тоской вавилонской Келью свою оглашал… «Дедушка, дальше!.. А где ты Песенку вызнал свою? Ты повтори мне куплеты — Я их мамаше спою. Те имена поминаешь Ты иногда по ночам…» – Вырастешь, Саша, узнаешь — Всё расскажу тебе сам: Где научился я пенью, С кем и когда я певал… — «Ну! приучусь я к терпенью!» — Саша уныло сказал… XX Часто каталися летом Наши друзья в челноке, С громким, веселым приветом Дед приближался к реке: – Здравствуй, красавица Волга! С детства тебя я любил. — «Где ж пропадал ты так долго?» — Саша несмело спросил. – Был я далеко, далеко… — «Где же?..» Задумался дед. Мальчик вздыхает глубоко, Вечный предвидя ответ. «Что ж, хорошо ли там было?» Дед на ребенка глядит: – Лучше не спрашивай, милый! (Голос у деда дрожит) Глухо, пустынно, безлюдно, Степь полумертвая сплошь. Трудно, голубчик мой, трудно! По году весточки ждешь, Видишь, как тратятся силы — Лучшие Божьи дары, Близким копаешь могилы, Ждешь и своей до поры… Медленно-медленно таешь… — «Что ж ты там, дедушка, жил?..» – Вырастешь, Саша, узнаешь! — Саша слезу уронил… XXI «Господи! слушать наскучит! «Вырастешь!» – мать говорит, Папочка любит, а мучит: «Вырастешь», – то же твердит! То же и дедушка… Полно! Я уже вырос – смотри!.. (Стал на скамеечку челна) Лучше теперь говори!..» Деда целует и гладит: «Или вы все заодно?..» Дедушка с сердцем не сладит, Бьется, как голубь, оно. «Дедушка, слышишь? хочу я Всё непременно узнать!» Дедушка, внука целуя, Шепчет: – Тебе не понять. Надо учиться, мой милый! Всё расскажу, погоди! Пособерись-ка ты с силой. Зорче кругом погляди. Умник ты, Саша, а всё же Надо историю знать И географию тоже. — «Долго ли, дедушка, ждать?» – Годик, другой, как случится. — Саша к мамаше бежит: «Мама! хочу я учиться!» — Издали громко кричит. XXII Время проходит. Исправно Учится мальчик всему — Знает историю славно (Лет уже десять ему), Бойко на карте покажет И Петербург, и Читу, Лучше большого расскажет Многое в русском быту. Глупых и злых ненавидит, Бедным желает добра, Помнит, что слышит и видит… Дед примечает: пора! Сам же он часто хворает, Стал ему нужен костыль… Скоро уж, скоро узнает Саша печальную быль…     1870